apogee |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
[indent] одиночество человека
[indent] [indent]с надорвавшейся петлей на шее
девоншир, летнее поместье семейства эйвери, последствия убийства сквибаперед открытой коробкой [indent] [indent]
шоколадных конфет [indent]
[icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/20/5d/9/519584.png[/icon][lz]работник министерства магии, невыразимец ; находится под домашним арестом, после вынужденного убийства сквиба [/lz]
[indent] Зено - кузен, засевший в Визенгамоте, - обещает, что всё будет хорошо -
они откладывают предварительное заседание, объясняясь просто и противно - « Рождество » ; Северина пытается не закатывать глаза, когда получает министерскую сову из сектора борьбы с неправомерным использованием магии. К концу декабря работа министерства замедляется, все отчаянно берут отпуска за несколько дней до Рождества, чтобы подольше побыть с семьёй. Северина в это время работает больше обычного - ей Рождество праздновать не с кем, фрау Клейст лишь готовит двадцать пятого числа вкусный ужин, и они вместе потом пьют чай возле камина, оставляя немного сладких немецких печений для садовника, который должен будет прийти через несколько дней. В это Рождество она оказывается дома - насильно, - и прячется в своей комнате, пытаясь справиться с учащённым дыханием и сердцебиением.
Северина с детства знает мало праздников ; даже оставаясь каждый год на Рождество в Хогвартсе, она думает лишь о детях, что разъедутся по домам, а значит в замке станет чуть спокойнее - можно будет чуть меньше прятаться, чуть больше читать в библиотеке и подольше гулять по заснеженным окрестностям школы. Когда она выходит на работу в министерство, сначала стажируясь в аврорате, Рождество кажется ей не более, чем заслуженными отпускными днями - бесконечные тренировки сменяются тишиной родного дома, можно глубоко вздохнуть и уже первого января вернуться с новыми силами. С работой в Отделе Тайн Северина меньше задумывается о свободных днях и больше желает работать - голову забивает себе документами, заданиями, просьбами, лишь бы не оставлять в ней свободного места и времени на всякие глупости -
Чем взрослее Северина становится, тем тяжелее оказываются её мысли. В детстве всё казалось проще - даже хотелось немного сопротивляться любой несправедливости. Сейчас Северина с некоторым удовольствием принимает наказ о домашнем аресте и благодарит свою родословную - будь она полукровкой или магглорождённой, вряд ли бы ей в наказание выделили целое родное поместье.
Зено заходит перед Рождеством, прячет руки в рукавах мантии и говорит, что с ней всё будет хорошо, словно сам себя убеждает - Северина итак знает, не глупая девочка. Не будет ни Азкабана, ни пожизненного запрета на использование палочки - обвинителями выступает отдел борьбы с неправомерным использованием магии, в документах сказано, что она убила сквиба с помощью запретного заклинания, что является абсолютной ложью, доказать которую будет легко - сквиб умер по несчастливой случайности ; Петрификус Тоталус дал осечку, изнеможённое опытами тело сквиба не выдержало магии, направленной в него - Северина помнит, как потухли его глаза.
Северина помнит грубый и маленький кабинет, в котором ей сообщают временный вердикт. В глазах министерского работника она прекрасно видит следы своего наследия - мужчине на вид лет сорок, он явно учился в Хогвартсе в 1998-ом году. Он явно знает, кто такие родители Северины Эйвери. Он, возможно, один из тех, кто до сих пор просыпается по ночам от воспоминаний разрушенного замка и криков запретных заклятий. Северина видела таких людей достаточно - смотреть им в глаза долго не может, потому что внутри цепи сжимаются, словно она виновата, словно она во всём виновата.
Северина сгрызает свои аккуратные ногти в первый день своего заточения. Ходит, обхватив плечи руками, сдерживает дрожь.
Смерть - это не страшно. Своя, чужая - Северине всегда было наплевать. Смерть есть смерть и будет всегда - не ей менять этот закон.
Страшнее чувствовать, как равнодушие внутри разливается слизью, покрывает кожу изнутри - Северина боится ; свет в комнате своей просит не гасить и просыпается за несколько минут до рассвета, измученная недосыпом - больше заснуть не получается. Страшнее понимать, что её родители впитывали в себя последние вздохи своих жертв с удовольствием. От равнодушия до удовольствия сколько шагов? Северине хочется вырвать этот вопрос из своей головы с корнем, будто прядь непослушных тёмных кудрей - можно даже с болью, можно даже с кровью. Лишь бы вырвать, лишь бы избавиться.
[indent] Утром просыпается и судорожно смотрит на свою правду руку, чуть выше кисти - нет ли там тёмной метки - скелета и змеи.
Фрау Клейст, которая воспитала девочку с самой смерти её родителей в Битве за Хогвартс и которая так ни разу и не услышала, чтобы Северина назвала её хоть раз мамой, обеспокоено ставит каждый вечер на прикроватный столик неостывающий ромашковый чай. Северина забывает его выпить и с утра ненароком выливает прямо на подушки. Теперь, даже чтобы ожог заживить, ей нужно просить помощи - ей временно запретили использовать магию, пусть и оставили палочку ; всё это похоже на глупую насмешку - Северина чувствует себя инвалидом, у которого ничего не болит - у неё просто ничего нет.
В некоторые моменты дня кажется, будто она действительно всё это заслужила - даже не просто тем, что убила сквиба, но и просто тем, кто она есть - тем, что её родители служили Тёмному Лорду, а сама она продолжает со страхом коситься на их закрытую комнату. Северина скрывает свою вечную трусость - она не заходила в их спальню с тех пор, как ей исполнилось шесть, и она окончательно осознала кем они были - теперь Северина не будет удивлена, если там поселился боггарт, выпивший весь её многолетний испуг.
[indent] Всё это - последствия. Последствия крови, последствия убийства, последствия жизни. Historiae effectis. Было бы мужество - Северина всё бы приняла, сделала глубокий вдох и отпустила. Но мужество теряется где-то по дороге - уже не вернуться, чтобы забрать. Ей остаётся только кутаться в чёрные мантии, которые она обычно носит на работу, а теперь дома, и жалеть, что ей запрещено даже выйти прогуляться по берегу Девонширского моря - именно об этом она гооврит с фрау Клейст за завтраком, чтобы не заставлять пожилую женщину слишком волноваться. Внутри же всё хуже. Внутри всё слишком шумно. Северина к такому не привыкла.
Тихое летнее поместье Эйвери, ставшее домом для побочной линии семьи в 1980-ом, больше не кажется таким тихим - из обслуживающего персонала только скрипящая костями и возрастом бывшая гувернантка, нынешняя домоправительница Мона Клейст ; шум волн - море всего в трёх минутах, - уже не кажется таким успокаивающим. Северине кажется, что она находится в доме, полном ружей, но ни одно из них не заряжено - пустить пулю в висок, чтобы всё затихло, кажется слишком лёгкой, но и одновременно невыполнимой задачей.
[indent] Северину преследует эхо - голоса родителей, крик сквиба, звук сигнализации, вспышка заклинания. Эхо последствий.
Она резко поворачивает голову, слыша стук в входную дверь. Фрау Клейст открывает её, причитая на немецком. Эйвери спускается по лестнице в коридор.
[indent] - Здравствуйте, дядя, - голос её прячет лёгкое смущение и удивление. Она плотнее запахивает мантию.[icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/20/5d/9/519584.png[/icon][lz]работник министерства магии, невыразимец ; находится под домашним арестом, после вынужденного убийства сквиба [/lz]
- Здравствуйте, дядя?
Бёрк повторяет ее слова, в точности имитируя тон сказанного. Вышколенный и удивленный – чуть холодный, в точности как сама Северина, запрятанная в огромном поместье.
- Меня зовут Илай, ты это прекрасно знаешь. И я давно просил тебя постараться быть менее официальной, хотя бы когда мы одни.
Он смотрит на нее прямо, без тени недовольства, но неожиданно для самого себя понимает, что ему это неприятно – за столько лет Бёрк так и не смог выстроить с ней доверительных отношений. Не то, чтобы он собирался стать для неё любимым дядюшкой – такое и ему было чуждо – он лишь желал, чтобы Северина знала, что кроме Зено Эйвери ей есть к кому обратиться.
Илай и сам не до конца разобрался, почему это важно, но еще тогда в Хогвартсе, увидев ее впервые, отчего-то решил, что не может иначе. Он помнил её слишком хорошо – веснушчатое лицо, отрешенный взгляд и затравленные сжатые плечи. Если бы Бёрк мог, он в ту же секунду научил бы ее парочке проклятий, чтобы отвадить от себя мерзких студентов.
Дети никак не могли понять, что не ей расплачиваться за поступки родителей.
Тогда ему пришлось поступить иначе - Эйвери была еще слишком мала для заклятий и вряд ли позволила бы помочь. Потому Северина никогда и не услышит о том, что некоторые из ее «мучителей» мучились сами. Он не применял к ним никаких заклинаний и даже не угрожал - Профессор Бёрк умел травить крыс, не используя яд.
- Надеюсь, тебе понравился мой подарок? – Бёрк криво улыбается и саркастично добавляет. - Нарушить небольшое дурацкое правило – кому будет хуже от одного раза, верно?
В коробке, которую он прислал ей на Рождество, был крохотный артефакт – удивительно красивый и дорогой браслет. Витиеватый, словно сплетенный из самых тонких и хрупких нитей, украшенный морскими камнями – такого цвета была вода Девоншира. Браслет нашелся в его лавке, Илаю оставалось только очистить металл и немного преобразовать «эффект». Бёрк представлял, как тяжело, должно быть, оставаться запертой в душных стенах поместья – артефакт позволял единожды покинуть его пределы, обходя всякие заклинания и оставаясь незамеченным. Впрочем, Илай не мог дать Северине возможность уйти куда угодно и натворить дел, поэтому ограничил действие чар – теперь их хватит только на то, чтобы один раз выйти к морю и вдоволь дышать.
- Очень милая древняя безделушка, осталась от Горбинов, - мужчина усмехнулся и занял ближнее к Эйвери кресло, - я припас кое-что и к твоему дню рождения. Ну а теперь к делу.
Бёрк узнал о сквибе не так давно – в Министерстве были разные уши и кое-какие охотно слушали всякое, что происходило вокруг:
«- Мистер Бёрк, кажется, мисс Эйвери приходится вам племянницей? – недальновидного вида женщина стояла в его лавке, едва справляясь с желанием протянуть бледные пальцы к содержимому прилавков. – Не поймите меня неправильно, но девочка убила сквиба. Говорят, что это случайность, но…Эйвери».
В тот день Илаю хватило одного взгляда, чтобы выдворить «гостью» прочь и запереть дверь от всяких посетителей. Если в Хогвартсе Северину преследовали ввиду детской жестокости и непонятливости, то сейчас из-за желания уничтожить прошлое. Искоренить любые намеки на Темного Лорда и его политику, стереть с лица земли каждого, кто когда-то преклонял перед ним колени. Пускай даже тех, кого тогда вовсе не было и кому досталась только фамилия.
В Министерство Бёрк отправился на следующий день. Как член совета волшебников, Илай мог появляться там когда захочет и с чем захочет. Разузнать детали труда не составило – Северина к смерти сквиба отношения практически не имела, а значит и всё это представление в виде заседания Визенгамота было излишним. Последствий не будет, кроме разве что тяжелых обвиняющих взглядов – девочка Пожирателей смерти хотела смерть. И принесла её.
- Ты знаешь, что можешь не волноваться по поводу этого дела, никто не посмеет тебя обвинить, - Илай разводит руками и наклоняется в ее сторону, спокойно продолжая, - но будут последствия. И ты прекрасно понимаешь почему.
Отдаешь себе в этом отчет так, как никто другой – зарываешься в простыни по ночам, стараясь сбежать от собственных мыслей – не смотришь в сторону покоев родителей – не говоришь никому принадлежащую тебе по праву фамилию, пока не спросят – не плачешь и не кричишь – и не видишь, что не-ви-но-ва-та.
- В конечном счете, все об этом забудут. Но тебя могут попытаться уволить из Министерства, заодно обеспечив закрытые двери всюду, где предложат мало-мальски хорошую должность, - перекрывать воздух в Министерстве умели так, как нигде больше, Илай сам видел это не раз - и я пришел спросить, не будешь ли ты против моей защиты, если в этом возникнет необходимость.
Северина больше не ребенок - не та маленькая девочка, которая скрывала синяки от чужеродных глаз. Перед ним взрослая женщина, которая имеет право выбирать. Бёрк предлагает ей не только помощь – он предлагает ей родство и покровительство. Он не станет действовать за ее спиной, если она того не захочет, и будет абсолютно бесстрастен. От этого она не станет ни хуже, ни лучше – для него она все равно будет племянницей, которой он высылает подарки на каждое Рождество.
- Кстати, я бы не отказался от чая. Будь так любезна?
Он смеется и эхом ему вторит шум волны за окном.
Вечер обещает быть интересным.
Отредактировано Eli Burke (2020-04-29 20:25:00)
