Примите свои чувства.
Уильям не понаслышке знает, что психика людей устроена по-разному и реакция на стресс – индивидуальна для каждого. Кто-то способен справиться с горем самостоятельно, кому-то не помогут ни долгие проникновенные беседы, ни новый более сильный стресс. Сам он, никогда не считал себя способным на настоящую эмпатию – ему было слишком легко принять уход других, отказываться от тех связей, что раньше доставляли радость, в угоду новым. Уилл, в конце концов, стоя у могилы Коди не проронил ни слезинки, буравя взглядом стоящего напротив Кита. Два Миддлтона – один мертвый, а другой живой – обоих свел с ума он.
Уилл наконец принял тот факт, что он конченный подонок, на следующее после похорон утро. Когда очнулся у себя дома после огромного количества выпитого ночью. Очнулся совсем один.
Разрешите себе переживать подходящим вам способом.
В обществе существует множество шаблонов «правильного» способа горевать. Так, например, блогерка потерявшая мужа и друзей, ищет исключительно славы и наживы, продолжая выкладывать сториз и посещая телепередачи. Так, например, отключившийся от всего мира человек, поступает правильно, так как положено. Так, например, Уилл потерявший не только двух любимых людей, но и, кажется, самого себя, продолжающий ходить на работу и принимать пациентов – меркантильный мудак. Все эти нормы и установки – самый настоящий бред.
Уилл не пытается впихнуть себя в представления других (и свои собственные), но он все равно испытывает дичайшее чувство вины и злость на самого себя, пытаясь заглушить эти чувства повышенной нагрузкой из чужих проблем.
Заранее ищите опору.
Уильям в порядке спустя каких-то пару недель. Это совсем не значит, что через год его не накроет по новой. Это совсем не значит, что он любил Коди недостаточно. Об этом свидетельствуют совсем другие факты. У него в квартире не находится места для вещей младшего Миддлтона – он отвозит все его родителям, обнимает мать, крепко сжимает плечо отца. У него хватает наглости спросить у них – как поживает старший Миддлтон. Уилл потом долго сидит в машине, в каком-то безымянном тупике соседнего квартала и жалеет, что у него в бардачке не припрятан пистолет или пакетик серой смерти.
Уиллу стоило умереть вместе с Коди – остановить свой мир вместе с ним и оставить наконец Кита в покое. Уилл уверен, что Коди хотел бы именно этого.

Уилл вытер губы, проводя по ещё твёрдому члену Кита пальцами другой руки и распрямился. За окнами машины было темно, а в салоне очень жарко, окна запотели, создавая дополнительную изоляцию. Кит тяжело дышал, приходя в себя после оргазма. Принц сжал свой собственный стояк через джинсы и потянулся через приборную панель, чтобы поцеловать Кита.
Тот отстранился.
– Кит? – немного хрипло позвал его Уилл, облизывая припухшие губы. – Что-то не так?
Кит отозвался через несколько мгновений, не поднимая взгляда.
– Что-то? – он издает какой-то истеричный смешок. – Все не так. Нам нужно расстаться. Я так не могу, Уилл. Это не работает, – он вцепился дрожащими пальцами в руль машины, кусая губы и глядя блестящими глазами перед собой.
– Что?.. Кит, ты что несёшь? – удивился Уилл, протягивая руку к его лицу.
– Не трогай меня! – Кит наконец смотрит на него, бросает зло, сжав руль до побелевших костяшек пальцев. – Это все из-за тебя.

Ограничьте неприятные контакты.
Проще всего было отречься от семьи Миддлтон. Их с Коди неудавшаяся свадьба была два года назад, и никто не знал, что они снова сошлись за пару месяцев до смерти. Никто не знает, что косвенно это именно вина Уилла – не уследил, не заметил, не удержал – не предложи он эту вечеринку, все могло кончиться позже. Некому было его винить, некому сопереживать. Бесконечные дядюшки и тетушки были и остались только на похоронах, где Уильяму было проще всего скрыться. Он, в отличии от Кита, не был Миддлтоном. Так и не стал.
Уилл посещает чету Миддлтон один раз, чтобы узнать все о местонахождении Кита и принести пустые соболезнования. Им гораздо тяжелее, чем ему, но Уилл эгоистично рад этому.
Не удивляйтесь своим страхам и переживаниям.
Уильям не верит в загробную жизнь. Он прагматик и не считает, что за порогом есть хоть что-то, кроме пустоты. Ему казалось, что он не боится умирать, но понимание, что смерть может оказаться куда ближе, чем ты думаешь, добивает. Уилл понимает, что жил неправильно, был слеп и невнимателен, требовал от Коди больше, чем тот был готов дать. Он был эгоистичен и вел себя, откровенно говоря, по-свински. Таким его Кит точно не примет. Даже сломленный Кит.
Меньше всего Уиллу хочется убить еще одного Миддлтона.
Пейте меньше алкоголя.
Алкоголь — это никогда не решение проблемы, исключительно обезболивающее. Обычно от его влияния все выглядит по-другому, проще как-то. Ощущения эти обманчивы и проходят, как только заканчивается похмелье. Уильям не брал в рот ни капли спиртного, да и в принципе не брал, после первой ночи без Коди. Ему в пору гордиться собой и своим взрослым поступкам. Жалеет ли он, что не остановился, не встряхнул сам себя и не задумался раньше? Конечно. Поговори они еще два года назад, будь он внимательнее пару месяцев назад, подними вопрос до той самой злополучной вечеринки – все было бы иначе.
Уилл винит во всем себя, но не жалеет, что сохранил свою жизнь. У него теперь есть возможность, попытаться исправить свои ошибки. Вытащить из омута хотя бы Кита.

– Уилл, нет... что ты делаешь? Прекрати, – голос Миддлтона слабый, он сжимает плечи Принца, но даже не пытается оттолкнуть его по-настоящему. Коди расслаблен после выпитого за ужином вина. Коди хочет верить, что Уилл изменился. Коди слишком давно и безнадежно на крючке своих чувств.
Уилл целует его в шею и думает о шее Кита. Это совсем просто. У них ведь даже родинки – идентичны.
Уилл все равно чувствует фальшь.
– Мы оба знали, что этим все и закончится, – горячим шепотом отвечает Уилл, расстёгивая чужие джинсы. – Это не наша первая свиданка, так что не ломайся, детка.
Коди помогает приспустить их, вместе с бельём. Его стояк трется о низ живота.
– Уилл, я не хочу... так, – слабая и бесполезная попытка сохранить лицо от Коди.
– О да, я вижу, зай, – хрипло смеётся Уилл, перегибается через приборную панель и берет у Коди в рот, заставляя того подавиться ответными словами.
Уилл нашёл себе постоянный заменитель Кита, на котором его зациклило.
Уиллу наплевать на фальшь.
Уилл почти обманулся.

Заботьтесь о здоровье.
Обратитесь к психологу.
Регулярное и сбалансированное питание, ходьба пешком, восьмичасовый сон – не следует добавлять организму стресса, ему бы с тем, что уже есть справиться. Уильям не может и не хочет заниматься самолечением, но еще больше он не хочет посещать кого-то из своих знакомых. Просто, потому что он объективно специалист получше других. Родители Кита и уже не Коди говорят, что Кит плох, совсем плох.
Уилл не хочет использовать на нем свои методы, но если традиционные не помогут – ему придется.

Коди прекрасно видел Уилла. Вот он, прямо перед ним – во всей красе, в центре паровозика – трахает какого-то худосочного мальчишку, пока его самого трахает парень постарше. Уилл сосется с каждым из них по очереди, а у Коди сердце останавливается.
Он делает для Уилла все – простил его прошлые измены, разрешил секс на стороне, но все это бесполезно. Коди видит, что Уилл все так же зациклен на его брате. Коди понимает, что никогда не заменит для Уилла Кита. Коди хотел бы это прекратить, но он не в силах.
– Эй, малыш, не хочешь волшебной пыльцы чтобы расслабиться?
Коди видит, как Уиллу хорошо.
Ему тоже эгоистично хочется, чтобы наконец стало хорошо. К тому же, с последней дозы прошло уже несколько часов.
Коди соглашается, позволяя незнакомцу, который почему-то в перчатках, втереть серый порошок ему в десна.
Коди смотрит на то, как Уилл кончает, когда его сердце останавливается. На этот раз – по настоящему.

Не стыдитесь продолжать жить.
Уильям хочет донести эту простую истину до Кита. Да, близкий для него (для них) человек умер, а он (они) продолжает жить, и это, черт возьми, н о р м а л ь н о. Уилл прекрасно знает Кита и знает, что тот сейчас испытывает – ложное чувство несправедливости. Коди умер слишком молодым, Коди умер раньше него, Коди умер из-за ерунды. Кит не хочет принять простую истину – смерть такая же часть жизни. Все рождаются для того, чтобы однажды умереть. Кто-то уходит, а кто-то остается, чтобы хранить память об ушедших.
Трудно вести привычный образ жизни, заставлять себя улыбаться и вспоминать каково это просто р а д о в а т ь с я. Торопиться смысла нет, но Уилл видит, что Кит даже не думает двигаться в этом направлении.
Для Кита смерть Коди – оружие самоуничтожения.
Уильям сделает все, чтобы спасти его.
Он уверенно толкает дверь старого книжного где-то на задворках Хьюстона. Кит сидит за прилавком и выглядит откровенно хреново. Уилл никогда не видел его настолько разбитым. Становится труднее дышать от того факта, что голос Кита будто и не Кита вовсе, а взгляд, короткий, мертв. Кит не смотрит на него. Боится?
– Пришел увидеть тебя, – Уилл удерживает при себе – убедиться, что ты еще жив. Он не уверен, что это так.
Уильям пересекает разделяющее их расстояние, ловко обходя книжные завалы и опирается о стойку, пытаясь перехватить взгляд Кита. Бесполезно.
– Сейчас будет обеденный перерыв. У меня было время, чтобы внимательно изучить вывеску, Кит, – Уилл облизывает пересохшие губы и продолжает. – Выглядишь так, будто не ел неделю.
Уильям позволяет себе вольность, наплевав на возможное видеонаблюдение, протягивает руку и жестко берет Кита за подбородок, заставляя его поднять взгляд на него.
– Пообедаешь со мной.
Уилл не спрашивает. Ему хватает нескольких секунд, чтобы понять, что дело действительно плохо, а значит и выбранный стиль поведения остается прежним. Он отпускает подбородок Кита. Тот снова опускает взгляд.
Живой Кит уже убил бы его за такое.
– Где твоя одежда? – Миддлтон безвольно дергает рукой указывая на подсобку. Уильям щурится зло, кусает нижнюю губу, но идет в указанную комнатушку. Куртка Кита висит на вешалке. Она совсем не по погоде, но это лучше, чем совсем без нее. Уилл возвращается с ней обратно, чтобы увидеть Кита там же, где и раньше. В той же позе. – Одевайся, – он бросает ему его куртку, храня надежду, что парень хотя бы словит ее. – Ты вырос из того возраста, когда папочка тебя оденет.
Уильям надевает маску, зная, что, если сможет разозлить Кита – пол дела будет сделано.
Уильям вскроет эту скорлупу депрессии и заставит Кита снова вдохнуть полной грудью.
Уильям не простит себя, если у него и это не получится.