tara patil, 24

тара патил , 24

[ mai davika ]

	ДАТА , МЕСТО РОЖДЕНИЯ : 10 октября 1999 г., лондон, британия.	ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ : владелица магазина товаров для квиддича, контрабандистка.
	ЛОЯЛЬНОСТЬ : ничего не имеет против слияния волшебного и маггловского миров, но пугается серьезных изменений	ЧИСТОТА КРОВИ : полукровка.

^{волшебная палочка : вишня, волос единорога, 12 дюймов ; боггарт : пьяный отец, угрожающий ей палочкой ; патронус : песец ;}

РОДСТВЕННИКИ :

padma patil — мать, волшебница, выпускница хогвартса x aahan laghari — отец*, волшебник, бросил учебу в махотокоро x parvati patil — тетя, волшебница, выпускница хогвартса.

* — погиб четырнадцать лет назад, в семье патил о нем вспоминают только тогда, когда нужно крепко ругнуться.

у тары патил, в отличие от дорогой мамы, глаза жгучие, волосы жесткие и голос искристый. в отличие от дорогой мамы, в ней больше востока, в ней кровь горячее, рык громче, когда делают больно, и слезы по щекам — если льются — гораздо более опасные: сначала тара плачет, потом — становится злой.

у тары патил, в отличие от любимой, самой лучшей, теплой и сияющей мамы на свете, нет ничего за душой доброго и светлого, ровно как и истинно темного; в ней огонь не затихает, но он забирает всех — и своих, и чужих, и проходящих мимо, — если ты с ним неосторожен.

тара, дорогая, подожди у себя в комнате.
она маленькая совсем, ей четыре, но она внимательными большими глазами смотрит на папу и видит, что он не такой, как обычно — злой, раздраженный, будто весь наэлектризованный, и проводка вот-вот сгорит; она совсем маленькая и мало что понимает, но чувствует кожей, сжимая покрепче плюшевого медведя от тети парвати, что маму лучше послушаться. отец бросает на нее острый взгляд, резкий, будто дротик кидает в мишень и неважно, промахнется или попадет, и тара послушно убегает в комнату, чтобы ближайшие несколько часов слышать громкие крики, звуки ударов и маминых слез из-за стены.
ей четыре — папа из доброго, красивого и теплого взрослого, катающего ее на шее и водящего по магазинам за игрушками и волшебными вредилками, превращается в монстра из-под кровати. она впервые слышит, как мама тяжело вздыхает, говоря с сестрой, — хорошо, что я за него не вышла.

тара — жидкое золото.

[indent] мама пугается, когда тара маленькой перенимает отцовское что-то, впитывает неосознанно — ругается громко, как он, и мальчишкам во дворе дает отпор так, что родители приходят на серьезный разговор.

ей все детство со всех сторон сыпется « грязная », « сходи помойся », « о, это что, монобровь? » — и вместо того, чтобы обижаться, она скалится и царапается в ответ, как звереныш, взращенный в стае диких волков. кожа и правда темнее сильно, чем у сверстников, и волосы растут не по годам: тара жалуется маме, и та лишь с улыбкой говорит, что на это не стоит обращать внимание.

и папа ей в ответ — не учи дочь херне, пускай в следующий раз даст в нос.

падма шикает на него и смотрит грозно так, но уже поздно: маленькая тара знает, что это работает, и в следующий раз неумело, но с огромным энтузиазмом прописывает острый удар прямо в переносицу.

как это смыть все с себя — бог знает, но она пытается.

в геометрической прогрессии растет страх, пахнущий грязью, папиным одеколоном и спиртом, звучащий, как мамин звонкий голос, папин тяжелеющий акцент, когда он пьет, хлесткие звуки ударов и угрозы, ощущающийся на коже, как синяки на запястьях, когда папа таскает ее по дому, заставляя каждый раз собирать сумки — увезу ее в индию, подальше от мамаши-истерички.

[indent] [indent] (тара не говорит ему, что ей нравится в индии, но когда он не пьет)

папин голос таким навсегда останется в ее ушах: громким, тяжелым, таким, что не стряхнешь с плеч, не вытравишь из ребер, не выпутаешь из рук. мамин будет звонким колоколом в ушах, подергивающим поверхность воспоминаний о детстве — наивным, тонким и мягким, даже когда она кричит ему, чтобы он убирался и не возвращался больше, или плачет, скрывая от дочери синяк на скуле.

тара себе обещает: со мной такого не случится. я не стану такой, как мать.

[indent] конечно нет, дорогая, ты станешь такой, как отец.

аахан лагхари погибает в пьяной драке, проигрывая очередную порцию семейного бюджета, пойманный на жульничестве. мама горько плачет первые несколько дней — видно, любила, думает десятилетняя тара, морща носик, — а потом становится как-то легче и красивее. свободнее дышит. и улыбается чаще.

со временем его имя в семье превращается в нарицательное. тетя парвати начинает забавную традицию — аахан, падма, не добавляют в карри столько перца.

/ / / [indent] [indent] [indent]

жидкому золоту бы самое место на гриффиндоре, но тара гордо надевает слизеринскую мантию. амбиции, пишет в письме мама, это совсем не так плохо.

в ней слизеринского не меньше, чем в истинно слизеринских семействах, просто оно в ней другое. она из тех, кто действительно к своей цели любыми способами, из тех, кто лжет искусно, потому что в доме не врать нельзя было, если хочешь добиться папиного спокойствия, из тех, кто умеет прогибаться, улыбаться всем и быть добрее самого лучезарного хаффлпаффца, за душой держа корыстные цели.

она хотела бы иначе, но не умеет — папа приучил давать в нос, а взрослый аналог тяжелого хука с правой — искусное владение ножом и меткость, с которой ты его вонзаешь между лопаток.

( и не то чтобы она тварь, не то чтобы мразь или сволочь, но гордая слизеринка со всеми последствиями. у нее проблемы с контролем гнева, редкие неприятности с пиротехникой, хорошо отточенное движение, с которым она достает палочку, как только кто-то пытается сказать хоть слово мимо тех, что ей нравится слышать, и грозный взгляд из-под густых бровей, который она мечет в неприятелей, как дротик в мишень, совсем как отец. )

* * *

патил учится со временем. успокаивается. из темнокожей девчонки с лишним весом и жесткими волосами вырастает в красивую юго-восточную девушку, и когда утихают насмешки — затихает она сама. ее огонь уходит в другое русло: на пятом курсе в учебу, на шестом — в квиддич. ее мало кто воспринимает всерьез на слизеринских отборочных, но из патил, как выясняется, охуенная загонщица получается — метать бладжер в других оказывается едва ли не призванием, и вся ее злость, копившаяся так долго, остается в любимой потертой бите и недорогой, но верной метле. на седьмом курсе, когда их капитан выпускается, команду ведет она. и, кажется, даже неплохо справляется.

— я отобью вложение за полгода, мам. и мне нужно не так много.

( мама пугается, когда тара перенимает что-то отцовское : я в этот раз отыграюсь, мне нужно не так много. ) но вкладывается в магазинчик на косой аллее взамен устаревшему старому. думает, что пронесло — все выглядит как честный бизнес, и у падмы совсем нет причин не доверять дочери, потому что перед ней покладистая, послушная девочка с приличными оценками, а не копия аахана.

тара думает, маме не стоит говорить о том, что она привезла из летней поездки в индию между шестым и седьмым курсом.
маме не стоит говорить о том, сколько интересных вещиц лежит в кладовых магазина между полиролью для черенка метлы и новехонькими квоффлами.
маме не стоит говорить о том, сколько стоит каждая из таких вещиц и зачем дочь так часто ездит в отцовские края.

тара патил — жидкое золото, а оно, известно, раскаленное. она сейчас где-то между бурей, что бушевала в ней в подростковые годы, и спокойным, но опасным морем, которым ей предстоит быть однажды. она читает книги об эмансипации женщин, учит языки, таскает растения в небольшую квартирку в лондоне и старается не привлекать слишком много внимания к тайнам своего магазина. тара патил балансирует на грани между громкими поражениями и большими победами, тихо ругаясь отцовским именем себе под нос, когда сыпет в карри слишком много перца, носит короткие топы и джинсы с завышенной талией, смеется громко и по-прежнему так же легко и остро достает палочку, чтобы воткнуть ее ровно в лимфоузлы мудаку, облапавшему ее зад в маггловском ночном клубе.

[indent] and all was well until it wasn't.

СВЯЗЬ :
tg: moonrev

ПРОБНЫЙ ПОСТ